When on trip through Nemyriv region, visiting Bratslav is a must. Bratslav, formerly administrative center of Bratslav voivodeship as a part of Poland (Rzeczpospolita Polska, 1569), has had a long and interesting history, full of events and bright personalities. First reference to Bratslav dates back to 1362, mentioning the town in connection with defeat of Tartar troops by Lithuanian army under the lead of Prince Olgerd. 
Bratslav castle is one of the major tourist attractions, along with the majestic Catholic church in a downtown area, reminding about Bratslav glorious past, Jewish cemetery and the tomb of Nathan Shterngartz. 
Bratslav Hasids are known all over the world. Two hundred years ago Bratslav was selected as a place of residence by Nakhman Bratslavski, born in Medzhybizh (Khmelnytskyi oblast), a great grandson of I. Beshta, who laid foundations of Hasidism. 
Nathan Shterngartz, born in Nemyriv, was the most prominent disciple of Nakhman among the faithful of Bratslav. Nathan Shterngartz went transcribing the works of his teacher and healing people. He was buried on Zamkova Gora (Castle Mountain) in Bratslav, and his tomb was converted into mausoleum recently. Yukhym Tsyrulnikov, the tomb custodian, says that Saint Nathan's tomb has bioenergetic properties, similar to Pochaiv or Kyiv-Pechersk tombs. Belonging to different confessions, guests from over than 30 countries visited Nathan's tomb so far. 

[Russian language]
За мостом через Буг — Брацлав, местечко, каких, в общем-то, много на Украине, но имеет оно очень давнюю, славную историю, недаром же — "...слав". Когда-то Брацлав был воеводским, потом полковым городом, занимал видное мое то в событиях XVI —XVIII веков, но все в прошлом. Тперь здесь — поселок городского типа: сады и дома в садах, совхоз, две школы, сельскохозяйственный техникум, Дом культуры, библиотека, музей.

И опять новые волны исторических событий проносились над Бугом. Гетманствовали на Брацлавщине поддавшиеся то Польше, то Порте Иван Выговский, Юрко Хмельницкий, Павло Тетеря. В Летописи Самовидца читаем, как весной 1664 года «гетман Бруховецкий скупил (собрал) усі полки задніпрскіе и маючи з собою килка тисячей москви, рушил спод Переясловля ку Черкаскому. О чом почувши гетман Тетера а видячи незичливость (недоброжелательность) противко собі козацкую и усіх людей, зобравши усі скарби войсковіе що старий Хмельницюй збирав и инше гетмани, и клейноти войсковіе стада и товари, вишол з Чигирина до Браславля, со всім провадился з женою. А напотом видячи, же юже вся Украша противно нему бунтуется, и сподіваючися на ласку королевскую, же оному там немало указано маетностей, рушил из Браславля з скарбами, которхе могл подняти, в Полщу (то было уже на следующий год. — примеч. ред. «Літописа Самовидця»), а инніе зоставил у Браславлю, немало грошей, срібла. Где пришовши, кошовий Сірко усе тое пожаковали с козаками, а и тое, що запровадил Тетера в Полщу, и там тое панове фортелем вибрали у него, же пришол до великого убозства и утікати мусіл до Волох». Так были расхищены исторические реликвии Богдана Хмельницкого. Ненадолго Брацлавщиной овладел кошевой атаман Иван Сирко, присоединив ее к Левобережной Украине. 
Правобережный гетман Петро Дорошенко, стремившийся захватить и централизовать власть в «польской» Украине, по выражению Самовидца, в 1665 году «приворочаючи под свою власть, много городов попустошил з ляхами и ордою, бо жолніре людей стинали, а татаре в полон брали. И Браславле тог ж року в облеженю держал, бо Браславци, будучи убезпечоній, на посилки его царского величества, держалися час немалий, чверть року, у которых старшим был Дрозд. А же тих посилков дождатися не могли а великую налогу міли зо всіх сторон от войск коронних и козацких, поддалися гетманові Дорошенкові, которій узял старшого". Брацлавского полковника Дрозда привели в Чигирин и казнили. 
По Андрусовскому перемирию Правобережье, а с ним и Брацлавщина отошли к Польше. Дорошенко, не желая этого допустить, перешел под власть Турции. И так до конца XVII столетия переходила Брацлавщина то к туркам, то к полякам, то к местным гетманам-авантюристам. Естественно, что от бесконечных войн, поборов и грабежей больше всего страдало население, которое было вынуждено с оружием в руках выступать против многочисленных притеснителей. В 1692 —1703 годах особенно отличился брацлавский полковник Андрий Абазин, при котором почти вся Брацлавщина была освобождена от польского гнета. Готовясь к Прутскому походу 1711 года, Петр I еще с весны беспокоился «довольно ль есть провианту, фуражу, такожде и скота в районе Брацлава», где назначен был сборный пункт войск и создавались «магазины» для продовольствия. 7 — 8 июня Петр провел в Брацлаве, слал отсюда рескрипты. 3десь же встретился впервые с «господарем воложским" князем Дмитрием Кантемиром, перешедшим на сторону России. 
Накануне приезда Петра, 6 июня 1711 года Д. Кантемир встречал с барабанным боем и парадом русских войск Б. П. Шереметев. На военном совете и торжественном обеде присутствовали русские и молдавские военачальники. Дружба народов скреплялась и на берегах Буга. На следующий год часть казаков Брацлавского полка, упраздненного королем, переселилась, по соглашению между Польшей и Россией, на Левобережье. 
По присоединении Подолья к России был утвержден брацлавеккй герб. Как сказано в описании 1796 года, "сей город имеет герб, данный от короля польского Стаиислава-Августа, изображающий в красном поле на каменной горе крепость с двумя по сторонам башнями и с третьею посредине, которая разрушена в означении, что город сей еще до 1616 года был столичным Брацлавского повета и во время короля Александра выстроен в нем замок, который от разных впоследствии времени замешательств и осаждений разрушен. Сей герб оставляется без перемены, а для означения присоединения и подданства сего края к Российской империи изображен государственный ее герб, то есть двуглавый орел; на груди же его положен показанный города Брацлава герб». 
Положение города на пересечении важных торговых дорог, ведших к Киеву от турецкой и австрийской границ, заставляло Николая I, любившего крепости, думать об усилении и Брацлава. Для этого в 1832 году сделали съемку местности, но проект крепости — «опорного и складочного места для русской армии» — не был реализован. Напомним, что город играл важную роль и при Петре и позже, когда в 1787 году здесь стоял штаб русской юго-западной армии выдающегося полководца П. А. Румянцева-Задунайского, а потом и повстанцы Т. Костюшко.
Старых построек в Брацлаве немного. 
Одну из них — каменную церковь Николая — начали возводить в 1817 году и закончили только через двадцать лет. Храм невелик, в плане он представляет крест с короткими плечами. Его внешнее оформление составляют треугольные фронтоны, круглые окна и восьмерик барабана, прежде увенчанный шлемовидным куполом с главкой и крестом. В декоре храма отчетливо проступают традиционные приемы народного деревянного зодчества. Ведь по синодальному указу 1803 года запрещалось строить трехглавые «малороссийские» церкви. Брацлавский же храм при классицистическом в целом облике еще сохранял излюбленный украинский купол-баню, позже, к сожалению, замененный неуклюжей примятой «скуфейкой». 
Стараниями замечательного краеведа и патриота Клавдии Мироновны Марценюк в Брацлаве сохранилась добрая память о многих интересных людях, бывавших или живших в местечке. Созданный ею краеведческий музей — сокровищница истории Брацлава. 
Дед Ф. М. Достоевского, происходивший из старинного литовского рода, был местным униатским священником. 
В 1821 году по пути в Тульчин и обратно побывал в местечке над Бугом А. С. Пушкин, вероятно, не раз вспоминавший впоследствии брацлавскую замковую гору во время работы над «Историей Петра». 
В 1872 — 1875 годах А. Ф. Можайский, будучи брацлавским почетным мировым судьей, часто приезжал в Брацлав и подолгу жил здесь. 
Многие годы жил в городе и умер здесь же в 1943 году А. Ф. Турчанович, изобретатель такого прозаического и необходимого устройства, как полевая кухня. «Патент на привилегию» он получил еще в 1904 году, и документ этот экспонируется в Винницком краеведческом музее.