[Russian language]
Композиционную выразительность парка в Ковалевке определяют контрасты открытых лужаек и густых зарослей, отдельных деревьев — солитеров, плотных посадок вдоль цепочки прудов. В глади водных зеркал отражаются искусно оформленные насаждениями холмы разной высоты и крутизны, а на небольшом островке пруда Кемпа в густых зарослях прежде белел таинственный памятник. По преданию, он отмечал место захоронения великого английского филантропа и тюрьмоведа Джона Говарда (1726 —1790) — замечательную личность своего века. 
Летом 1789 года Говард вторично посетил Россию. Осмотрев петербургские больницы, неутомимый филантроп поехал в Кременчуг, где в то время находились большие госпитали, а потом отправился в Херсон, где свирепствовала эпидемия тифа. Говард бесплатно лечил бедняков, но, заразившись, умер 20(31) января 1790 года. Похоронили его, по завещанию, «вдали от жилищ человеческих» - на хуторе француза Дофиньи близ Херсона. Здесь же поставили памятник с солнечными часами и надписью на латинском языке: «Кто бы ты ни был, ты у могилы твоего друга». На доме в Херсоне, где он жил, установлена мемориальная доска, а против старой тюрьмы сооружен обелиск с бронзовым медальоном, изображающим Говарда. Основой для этого изображения послужил скульптурный портрет на памятнике Говарду, находящийся в соборе св. Павла в Лондоне. 
Предание же не раз было предметом споров еще в прошлом столетии. Суть его такова. 
Винцентий Потоцкий в третий раз был женат на молодой вдове княгине Елене де Линь, урожденной Массальской. Воспитанница парижского монастыря Обуа, пылкая почитательница филантропии пожелала иметь возможность поклоняться могиле великого англичанина непосредственно в... Ковалевке. Могущественный магнат не останавливался ни перед чем, когда дело касалось капризов его супруги. Егомосць велел приготовить несколько краковских брик, усадил в них своих надворных казаков, разумеется вооруженных с головы до ног, и послал отряд в Херсон. Глубокой ночью посланцы Потоцкого извлекли из могилы прах Говарда и поспешили в Ковалевку, благо по пути были расставлены сменные кони для скорейшей езды; пустынные херсонские степи сохранили тайну похищения. В Ковалевке уже с пышной церемонией совершилось захоронение праха Говарда на островке романтического парка. Памятник украшали изображение пеликана и бюст филантропа. На обратной его стороне была сделана надпись по-французски: «Здесь покоится Джон Говард. О ты, живущий в окружении удовольствий и изобилия, наделенный властью, думай о тех, которые прозябают в болезнях, в нужде, в темноте тюрем, лишенные воздуха, необходимого для всех». 
Как понимал эти строки помещик Винцентий Потоцкий, неизвестно, но в Тульчине нам встретится другая надпись, другого Потоцкого — Щенсного, столь же фарисейская. После второго раздела Польши, когда Подолье отошло к России, Винцентий продал Ковалевку и Немиров Щенсному, а тот подарил их старшему сыну, Ежи. Незадачливый наследник вскоре промотал огромное состояние, набрав долгов на тридцать миллионов злотых. Спасла его, заплатив все долги, практичная мачеха София, она же и любовница пасынка. По ее завещанию Ковалевка с Немировом достались Болеславу — юридически сыну Щенсного, фактически его внуку...

Д.В.Малаков, "По Брацлавщине", Москва, 1982